— К нему — ни за что, — выкрикнула мадам де Ферьоль. — Я как раз хотела спуститься в могилу и растоптать его ногами.

— Бедная женщина, — произнес священник, — она так и умрет, не раскаявшись в своих чувствах, слишком сильных для нашей жизни.

Мадам де Ферьоль действительно вскоре умерла, и люди пусть восхищаются ее благородной нераскаянностью, мы же не будем.

Амос Тутуола

СИМБИ И САТИР ЧЕРНЫХ ДЖУНГЛЕЙ

Перевод Л. Биндеман, С. Майзельс

имби была единственной дочерью у своей богатой матери. Поэтому работать ее не заставляли, она только и делала, что ела, купалась и в обновках щеголяла. Да еще пела. А голос у нее был просто чудо: мертвого могла пробудить.

В деревне Симби слыла первой красавицей, да еще большой затейницей, и редко кто не радовался, на нее глядя. Любили ее за песни, за шутки, за веселый нрав; да и отчего ей было не веселиться, когда у них с матерью дом — полная чаша.

Были у Симби две подружки — Рали и Сала — такие, что водой не разольешь. Где бы Симби ни пела свои песни, подружки тут как тут — жить не могли без нее.

Однажды утром Симби пошла проведать своих подружек. И как же она испугалась, когда не застала их дома, ведь такого никогда еще не бывало! Соседи сказали ей, что Рали и Сала похищены, а кем — неизвестно. Заплакала Симби и вернулась домой.

Первые дни она не пила, не ела и совсем о песнях забыла: все тосковала и только и думала, как бы увидеть любимых подружек!

Прошло несколько недель, и Симби, конечно, смирилась со своей утратой; стала есть, но песен больше не пела.

А через несколько месяцев, после того как Рали и Салу похитили, — а может, они и сами ушли из деревни, — Симби вдруг опротивели богатство и беззаботная жизнь.

«Постыла мне беззаботная жизнь в богатом доме. И забавы на ум нейдут — не могу больше веселиться. Одного хочу — узнать, что такое Нужда и Муки».

Так думала Симби, которой с самого рождения не довелось изведать ни Нужды, ни Мук.

Как-то под вечер к матери Симби зашла в гости подруга и стала толковать о чьей-то нужде и муках. В разговоре без конца повторялось: «Нужда и муки… нужда и муки…» Симби была поблизости и все слышала, но так и не поняла, что это значит. Посудачив несколько минут, подруга матери ушла.

А непонятные слова гвоздем засели в голове Симби. Она подошла к матери и сказала почтительно:

— Если хочешь моего счастья, мама, отпусти меня туда, где я смогу узнать, что такое Нужда и Муки.

— Молчи, Симби! О чем ты просишь? Все вокруг молят бога, чтобы век прожить, а Нужды и Мук не изведать, — строго сказала мать и прогнала Симби.

Весь день Симби ходила понурая, к еде не притрагивалась: уж очень ей хотелось узнать, что такое Нужда и Муки. Через несколько дней она завела с матерью разговор о том же. Но, как и в первый раз, мать прогнала ее.

Видит Симби, что мать никуда ее не отпустит, и решила сходить к одному старику и спросить его, что такое Нужда и Муки.

Удивился старик и сказал Симби:

— Лучше и не пробуй узнать, что такое Нужда и Муки. Ни к чему это молодой девушке. Ступай к своей богатой матери! Добра у нее много, она сделает для тебя все, чего только пожелаешь. Ступай домой, Симби, к своей богатой матери.

— Да не тверди ты, дедушка, про богатство матери! Пусть у меня будет столько горестей и мук, сколько у нее денег.

— Лучше не пытайся узнать Нужду и Муки. Вот тебе мой последний совет, — решительно молвил старик.

— Нет, дедушка, я хочу узнать Нужду и Муки, — не унималась Симби.

Поняла она, что от старика, как и от матери, ничего не добьешься, и вернулась домой. Но в душе решила стоять на своем.

С тех пор Симби о том лишь и думала, как бы ей узнать, что такое Нужда и Муки. И по-прежнему грустила о своих подружках Рали и Сале, которых похитили, а кто — неизвестно.

Несколько недель провела Симби без сна, ночи напролет думала об этих двух словах и наконец вспомнила про колдуна: может быть, он их сумеет растолковать.

На следующее утро она взяла украдкой монетку.

— Скажи, что такое Нужда и Муки и как мне испытать их? — спросила она у монетки, положила ее в кармашек и поспешила к колдуну.

Вошла Симби в дом колдуна и видит: колдун сидит неподвижно перед богом Ифой-вещуном, а на дощечке у него — шестнадцать каури [12] .

— Здравствуй, колдун! — обратилась к нему Симби.

— Здравствуй, девочка, Ифа тоже рад тебе, — сказал колдун и передал ей поклон от Ифы-вещуна.

Симби сказала колдуну, что пришла по тайному делу, но по какому такому делу — говорить не стала, а колдун и не спрашивал.

Только взял дощечку с рассыпанными по ней каури и стал их раскладывать в ряд. Эти-то шестнадцать каури и должны были поведать ему на своем волшебном языке, зачем пришла Симби, а уж он прочитает волшебные знаки и все ей растолкует простыми, понятными словами.

Симби кинула на каури свою денежку. А колдун несколько раз встряхнул дощечку, ненадолго задумался, а потом сказал Симби:

— Ифа-вещун говорит, что желания твои исполнятся и ты испытаешь такие муки, какие тебе и во сне не снились. Но для этого ты должна принести две жертвы. Первая жертва богам — петух-трехлеток. Принесешь петуха в жертву — сохранишь себе жизнь в скитаниях и вернешься к матери. А скитаться тебе суждено много лет, тогда-то ты и узнаешь все, о чем просишь сейчас Ифу-вещуна. А как принесешь петуха в жертву, купи собаку, бутылку пальмового масла, семена горькой колы, орехов, голубя и достань где-нибудь треснутый горшок. Убей собаку, разруби на две части и положи в горшок. Обезглавь голубя и положи туда же. Потом расколи орехи и тоже положи в горшок вместе с семенами горькой колы. Полей все пальмовым маслом. Спрячь горшок в потайное местечко, дождись восхода солнца и отнеси его на тот перекресток, где сходятся три дороги, там и поставь. Только помни — не оглядываться! Как поставишь горшок на землю, опустись на колени и проси бога, чтобы желание твое исполнилось. И молитву до конца сказать не успеешь, как появится позади тебя человек. Не удивляйся, знай — он на твой зов явился. Он безжалостно скрутит тебе руки и потащит по Тропе Смерти в чужой город, а там продаст в рабство. Как только ты ступишь на Тропу Смерти, так и узнаешь то, что пожелала.

— Да ты впрямь ясновидец, — сказала Симби. — Все растолковал, что я просила у Ифы.

Она простерлась перед ним и поблагодарила от всей души, а потом, повеселевшая, вернулась домой к матери.

— Ах, Симби, Симби! Не послушала ты матери, не поверила, что молоденькой девушке не пристало упрямиться и пытаться узнать то, что мать запретила!

В тот же самый день, когда колдун рассказал Симби, какие жертвы ей принести богам, Симби опять тайком взяла у матери несколько монет, а та даже не заметила, потому что денег у нее было без счета. Затем Симби, как велел колдун, купила собаку, голубя и все остальное.

Вечером она принесла в жертву петуха и помолилась богам, чтобы они помогли ей вернуться к матери живой и невредимой через несколько лет.

А когда наступила ночь, Симби убила собаку, рассекла ее надвое и положила в горшок вместе с обезглавленным голубем. Высыпала туда орехи колы и прочее, полила все пальмовым маслом и спрятала горшок в углу, чтобы мать не увидела.

На рассвете Симби разбудили громкие крики петухов. Симби поднялась с циновки, прокралась в угол, где стоял жертвенный горшок, и поставила его на голову. Потом тихонько отворила дверь, вышла и прикрыла за собой дверь так осторожно, что ни мать, ни служанки даже не проснулись. От самого дома она шла не оглядываясь и на перекрестке, где сходились три дороги, поставила горшок на землю. До деревни оттуда было около двух миль.